Общетеоретическая классификация договоров

Те или иные ограничения, установленные законом, административным или судебным актом, иным договором (например, международным соглашением в международном праве, коллективным договором в трудовом праве и др.), не лишают возникающее правоотношение его договорного характера, если остается определенная сфера для выражения сторонами их воли. Если же воля одной или обеих сторон не имеет абсолютно никакого значения для правоотношения, то нет и договора [13, с. 7].
Этот аспект договорного права особенно активно обсуждался в советской юридической литературе, когда необходимо было обосновать договорное начало в отношениях между социалистическими хозяйственными организациями, практически лишенными хозяйственно-оперативной самостоятельности [19, с. 63-64]. Ученые-юристы искали проявление воли социалистической хозяйственной организации в том, что она может и должна что-то решать, а решать приходится тогда, когда есть разные возможности действовать, когда надо выбирать какое-либо одно из решений, т. е. когда имеется возможность выбора. С.Н. Братусь также обращал внимание на то, что всякое подлинное волевое решение есть избирательный акт, включающий сознательный выбор и решение [13, с. 8].
Возможность выбора может быть большей или меньшей. Можно сказать, что она обратно пропорциональна степени детализации императивных нормативных и ненормативных актов и прямо пропорциональна степени децентрализации правового регулирования.
Волеизъявления участников договора не должны противоречить воле государства (общей воле), выраженной в законе или основанных на нем актах публичных органов. В противном случае волеизъявления противозаконны, и соответствующие договоры признаются недействительными целиком или в части с применением последствий, установленных законом (§ 2 гл. 9 ГК РФ «Недействительность сделок»).
Таким образом, говоря о воле в договоре, следует иметь в виду не только соотношение (согласование) воли сторон договора, но и соотношение государственной (общей) воли и воли лица, вступающего в договор. В последнем случае налицо не два равноправных субъекта и не отношения равенства, а властные отношения, при которых определяющее значение имеет государственная (общая) воля. Лицо, вступающее в договор, согласует свою волю не только с волей контрагента по договору, но и с государственной (общей) волей, соблюдает установления законов и иных императивных актов. При этом выполняемая лицом воля государства в основе своей превращается (трансформируется) в его собственную волю.
Рассмотренные выше положения нашли четкое закрепление в ГК РФ. С одной стороны, в нем отмечается, что граждане и юридические лица свободны в заключении договора, т. е. закрепляется общее правило на уровне принципа — принципа свободы договора, свободы согласования воль равноправных субъектов (п. 1 ст. 421). С другой стороны, ГК РФ указывает на то, что договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения, т. е. закрепляет приоритет общей государственной воли (п. 1 ст. 422) [13, с. 8].
Изложенные выше выводы, имея непосредственное отношение к гражданскому (частному) праву, по существу приобретают общеправовое значение и могут быть применены к любым другим отраслям права, где используется институт договора: конституционному праву, публичному (административному, уголовному) праву, процессуальному (гражданско-процессуальному, уголовно-процессуальному) праву, международному публичному праву.