выяснение характера японского влияния на русскую литературу и его роли в развитии русской культуры

Целью настоящей работы является выяснение характера японского влияния на русскую литературу и его роли в развитии русской культуры.

А по морю - оранжевый налет, Как чай, едва заваренный с лимоном, И снежной чайки еле слышный взлет В раскрытых крыльях со стеклянным звоном. На рейде - ослепительный закат; Иголки мачт в прозрачность вод упали; Одетые в затейливый наряд, Японки тушью их нарисовали. Над зыбью плещутся желтеющим пятном Огромной бабочки порхающие крылья; Водоворот под шумным колесом Блестит тончайшей золотистой пылью. Растаял ветер. Тонущий мираж На парусах дрожит в очарованьи, И обнят короблями знойный пляж, Завороженный томным ожиданьем.
Стихотворение поэта и филолога Д.П. Шестакова (1869-1937) о Японии «Острова» (1931) написано во Владивостоке и сочетает, таким образом, реальные дальневосточные впечатления автора с «живописным» образом соседней страны, отражает не столько художническое, авторское, сколько «читательское» или «зрительское» восприятие «живописной Японии» человеком Серебряного века.
Я взял у стройного японца, Как дерзкий гость, на всем лету Его изысканное солнце, Его воздушную мечту, И под прозрачными огнями
Тот путь с счастливых островов Осыпал крупными цветами Из экзотических садов.
Поэты в своем творчестве отразили подлинный интерес русской публики к Японии, которая воспринимала ее как страну игрушечную, сказочную, которая вызывала восхищенный интерес, маня своей красотой и экзотикой.
В начале нового века часть представителей русской поэзии, прежде всего символисты - К. Бальмонт, В. Брюсов, Ф.Сологуб, М. Волошин, Андрей Белый - искали новые способы выражения своих идей. Именно символисты познакомили Россию с культурой Страны Восходящего Солнца. Они заимствовали отношение к поэзии, где она становилась путем к высшему, целостному познанию мира; поэт, уклоняясь от голых абстракций, идет к себе, обращается к таинствам глубинных связей и соответствий «явлений» и «идей», а для адекватной передачи этих связей необходимы особый стиль и язык».
Обращение к японской тематике, погружение в «экзотику» было одной из форм противостояния современности в литературе и в жизни. В творчестве русских поэтов прослеживается принцип стилизации под японские классические жанры - танка и хокку. Но русские поэты индивидуальны в своем творчестве, тогда как японская поэзия всегда анонимна и ассоциативна. Японская культура послужила обогащению визуального опыта европейских мастеров, и открыло им существование другого типа творческой фантазии, возможность принципиально новых точек зрения на привычное и повседневное.
По влиянию японской поэзии на русскую литературную традицию можно выделить два типа стилизаций: первый - это стилизации под форму и содержание (танка, хокку), при этом сохраняются традиционные образы Японии (творчество А. Глобы), и второй тип - сохранение только формы японской поэзии, а содержание оставалось европейских образцов.
Так прекрасный знаток японского языка и литературы Н.И. Конрад почувствовал неповторимую прелесть танка и их ритмическое богатство, заложенное в вариациях единого поэтического метра. В его переводе стихотворения из «Кокинсю» читаем:
В мире этом всем, - Как коленцев бамбука, - Много дел и слов. На коленцах соловей! В деле, слове - горечь, плач!11.
Важной вехой в освоении японской поэтической традиции стал цикл поэта, драматурга и переводчика Александра Глобы, знаменательно озаглавленный «Цветы чужого сада (Из японских поэтов)» - японский танка и хокку, который был напечатан сначала в «Красной нови» (1923, № 37), а затем вошел в книгу «Корабли издалека», составленную из вольных стилизаций поэзии разных веков и народов . Глоба унаследовал интерес символистов к культурам экзотических стран и народов, а также традицию стилизаций.
Стилизации Глобы были ориентированы, прежде всего, на тексты антологии «Мантъесю» (XIII в.). Многие тексты анонимны, и являются произведениями народной поэзии. В тексте «Мантъесю» он увидел образец, гармонически сочетавший достаточно совершенную ступень развития народной поэзии - в момент творческого соприкосновения с порожденной им литературной поэзией.
«Цветы чужого сада» отразили многие характерные черты ранней японской поэзии, например обилие географических названий и других пространственных реалий:
Чу, крик гусиный На озере Иваре. Счет дням унылым кончен. Вновь будет осень. И крик гусей в Иваре Я милых не услышу.
На берег Cao
Ты выйти обещала.
Чу, чайки крик печальный.
Подобное явление, показанное Глобой, характерно для «Мантъесю» где доминировало синтоистское влияние с его развитым коллективным сознанием, представлениями о категории пространства. Путешествие как преодоление реального расстояния между двумя пунктами - одна из важнейших тем антологии.
В отличие от многих предшественников, Глобе вполне даются и хокку, и дзенский созерцательный лаконизм, не нуждающийся в присутствии автора:
О Фудзияма,
Венок из лунных лилий
Твоя вершина.
Глоба, был далек от синтоистского миросозерцания и мировосприятия, но его переимчивость позволила ему почувствовать дух средневековой японской поэзии, а не остаться автором формально правильных, но бездушных стилизаций.
К стилизации японской поэзии обращалась и поэтесса Ольга Черемшано- ва. В японских стилизациях Черемшановой под танка и хокку нет рифм, соблюдается, как правило, каноническое количество слогов. Вместе с тем образная система слогов поэтессы далека от оригинала:
Черный нож в ладонь!
Кровь! Боль! Что смотришь? Страшно?

На основе проведенного нами анализа влияния культуры Японии на творчество русских писателей, а также «образа Японии», бытовавшего в российском общественном сознании в XIX - начале XX вв., мы можем сформулировать основные выводы относительно характера знаний о Японии в России этого периода, особенностей их накопления, распространения и интерпретации в выше названных сферах.
Перед нами две непохожие друг на друга культуры. Россия - великая континентальная держава и Япония - маленькая островная страна, обе страны отличаются между собой по вероисповеданию и менталитету, однако, при этом они глубоко усваивают культуру друг друга. Различия всего духовного уклада наций, психологической организации, нравственных нормативов и эстетических принципов, в конечном счете, явились причиной того удивительного взаимного тяготения Востока и Запада, их взаимодействия, которое можно сравнить с взаимодополнением и взаимоотталкиванием сил Инь и Ян.
Русская литература конца XIX - начала XX вв. отмечена яркими и многообразными фактами влияния японской культуры. Образ Японии воплотили в своем творчестве Н. Гумилев Б. Смиренский, Д. Шестаков. Иногда «образ Японии» выступал как модный атрибут быта. Так, например, японизм ввел в интерьер петербургских и московских салонов японские ширмы, веера, гравюры, халаты и прочее. Это ярко проиллюстрировано в романах А. Белого «Петербург», Ф. Сологуба «Мелкий бес» и в рассказе Б. Пильняка «Рассказ о том, как создаются рассказы».
Творчество К. Бальмонта, В. Хлебникова и В. Брюсова демонстрирует, что влияние японской культуры на русскую поэзию носило различный характер. Мы наблюдаем два уровня японского влияния в русской культуре:
1. мировоззренческий уровень японского влияния, который предполагает достаточно глубокое проникновение в «иную» культурную традицию как у Бальмонта, который испытывал искренний и серьезный интерес к японской культуре. Изучение японской религиозно-философской концепции (индуизм и буддизм) способствовало развитию нового миропонимания, новой эстетики, наряду с внутренними процессами развития русской культуры. Творчество Бальмонта демонстрирует классический пример японского влияния такого типа.
2. поверхностно-эстетический уровень, который проявился в наиболее чистом виде у Хлебникова. Для этого поэта характерно восприятие всего японского как другого полюса Мира, культуры. Для него японская эстетика - опыт «иного», который необходимо освоить, чтобы понять Всемирное Единое. При этом глубокого проникновения в самобытную японскую традицию не происходит. Достаточно поверхностно знакомство поэта с наиболее популярными в Европе образцами японской поэзии (танка и хокку), отобранными и воспринятыми, как пример экзотического.
Культурное взаимодействие того времени способствовало становлению новой философии - философии текучего, изменчивого мира, в связи с этим русские поэты и художники испытывали острую потребность не просто в обновлении новых художественных средств, но и в осмыслении «новой философии». Они стремились как к проникновению в мельчайшие детали жизни природы, к ее философскому осмыслению, так и к пониманию эстетических потребностей в повседневной жизни и постановке острейших социальных проблем.
В ходе выполнения работы была подтверждена гипотеза о том, что Япония имела огромное влияние на литературу России в конце XIX- начала ХХ веков, что отразилось в творчестве таких отечественных литераторов, как Бальмонт, Хлебников и Брюсов.