Речевой портрет персонажа художественного произведения. (Стилистика)

Итак, основным отличием этих понятий является временной вектор, обнаруживающий реализацию речевого портрета в конкретный промежуток и обусловленный жанровой или ситуативной спецификой, а языковой личности – в динамичном развитии ее экстралингвистических параметров. В отличие от «языковой личности» «речевой портрет» предусматривает определенный срез в развитии коммуникативного потенциала человека, а с другой стороны, его определяют как совокупность характеристик, составляющих речевого имиджа личности. Это то, как традиционно воспринимает и оценивает определенного человека общественность, то есть какой-то стереотипный образ [16, с. 174]. Учитывая представленные дефиниции, мы определяем это понятие как один из видов описания языковой личности, заключающийся в отображении определенных лингвистических и экстралингвистических черт, обусловленных жанровой и ситуативной спецификой, в конкретный отрезок времени.
Осмысливая вопрос речевых характеристик индивида, ученые начали обращать внимание на термин «идиолект», который достаточно часто отождествляют с термином «индивидуальный стиль», однако наблюдения за содержанием и спецификой формирования этих понятий обусловливают потребность в обосновании их различий. Впервые понятие «идиолект» появилось в американском языкознании в 40-х гг. прошлого века и определялось как «языковые индивидуальные навыки лица в языковом коллективе» или как «система индивидуальных стилистических характеристик» [21, с. 362].
С.Т. Золян указывает на два подхода к истолкованию этого термина: «В широком смысле идиолект – это вообще реализация определенного языка в устах индивида, то есть совокупность текстов, порождаемых говорящим и исследуемых лингвистом с целью изучения системы языка. Идиолект в узком смысле – только специфические языковые особенности определенного носителя языка» [5, с. 3]. Она отмечает, что для описания идиолекта нужно учитывать определенное дискурсивное поле, регулирующее восприятие языковой личности автора во временной динамике его текстов. Лингвистический энциклопедический словарь дает такое определение: «Идиолект – совокупность формальных и стилистических особенностей, присущих речи отдельного носителя определенного языка. Термин «идиолект» создан по модели термина «диалект» для определения индивидуального варьирования, при котором те или иные особенности присущи целым группам или коллективам говорящих» [14, с. 171].
Н.А. Вострякова замечает, что «идиолект является уникальной индивидуальной системой, в состав которой входят и органические, и приобретенные, и индивидуальные и групповые характеристики» [2, с. 8]. Речь идет не только об отличительных особенностях отдельной языковой личности, но и о всей совокупности речевых средств индивида. В лингвистических научных исследованиях это понятие часто определяют как основу, почву для определения индивидуального стиля [3, с. 29], с чем трудно не согласиться. «Важно выявлять средства идиолекта, участвующие в формировании особенностей идиостиля, способы экспликации авторских интенций, определять стилевые константы и доминанты» [1, с. 14]. Указанные дефиниции позволяют говорить о том, что идиолект обозначает язык (или некоторую его часть или аспект) с определенными (фонологическими, семантическими, лексическими, синтаксическими и т.д.) параметрами, который может быть охарактеризован исчерпывающе, учитывая свойства, присущие отдельному индивиду или коллективу.
По мнению Д.С. Мухортова, «идиолект можно рассматривать как первый уровень изучения языковой личности (в терминах Ю.М. Караулова, структурно-речевой уровень), а идиостиль – как более сложную категорию, раскрывающую языковую личность на втором и третьем уровнях (лингво-когнитивном и мотивационном)» [16, с. 172]. Соответственно, понятие «идиолект» – это совокупность индивидуальных, особых признаков речи определенного носителя, зависимых от определенных экстралингвистических факторов, тогда как «индивидуальный стиль» – это системное сочетание, комбинация этих средств.
К примеру, интересна дифференциация личности В.В. Красных, в частности:
1) «человек говорящий» – личность, одним из видов деятельности которой является речевая деятельность, содержащая как процесс порождения, так и процесс восприятия речевых произведений;
2) языковая личность – личность, проявляющая себя в речевой деятельности, обладая определенной совокупностью знаний и представлений;
3) речевая личность – личность, реализующая себя в коммуникации, осуществляя ту или иную стратегию и тактику общения, а также выбирая и используя тот или иной репертуар средств (как чисто лингвистических, так и экстралингвистических);
4) коммуникативная личность – конкретный участник коммуникативного акта, действующего в реальной коммуникации [4, с. 61].
Как видим, автор выстраивает иерархию от широкого понятия «человек говорящий» к более конкретизированному «коммуникативная личность», анализ которого предполагает характеристику и невербальных средств, специфику которых возможно проследить только в течение определенного временного отрезка. «В социолингвистических и этнолингвистических исследованиях ученые ставят вопрос о необходимости изучать совокупную или коллективную языковую личность, что свидетельствует о выходе этого понятия за пределы реального носителя языка и расширения его до некоторой моделируемой сущности – типичного представителя национальной или социальной группы» [17, с. 78].